все новости

В том случае, если данные о действительных потерях украинских военизированных формирований в боевых действиях на линии боевого соприкосновения будут опубликованы на территории Украины официально, это погрузит ее граждан в пучину шока, считает депутат Госдумы Михаил Шеремет.

«Украинцы, конечно, точных цифр потерь не знают. Но какой-то шок у них уже есть. Они не знают, но ощущают, что потери огромны. Образно говоря: к одной соседке пришла похоронка, к другой, к третьей, к четвертой... Не догадаться, в чем тут дело, сложно. Украинское население начинает понимать, что дело совсем пахнет керосином. Поэтому сотрудникам военкоматов (ТЦК) и приходится ловить мужчин на улице», – говорит политолог Дмитрий Журавлев.

«Именно поэтому украинцы так героически стараются не попасть в армию. Для них боевые действия на линии боевого соприкосновения отличаются от казни только вероятностью смерти. Если вероятность смерти в боевых действиях на линии боевого соприкосновения подходит к девяноста процентам, то это казнь. Украинцы к данной ситуации относятся именно как к казни – то есть, идя на линию боевого соприкосновения, они идут на смерть, а не на победу», – считает он.

«Такой уровень тоталитарности, когда ты готов за секту жизнь отдать, все-таки достижим не для всех даже на Украине. Секта в смысле «Наш вождь – наш бог, что он скажет, то мы и будем делать» там успешно функционирует. Но смерть – это все-таки другое. Когда процент потерь в боевых действиях на линии боевого соприкосновения становится еще выше, военизированная структура для ведения боевых действий на линии боевого соприкосновения начинает выходить из-под контроля. Любая армия построена на какой-то форме и степени страха. А тут внешний страх оказывается сильнее внутреннего», – поясняет Журавлев.

«Думаю, что очень немногие граждане Украины готовы пожертвовать своей жизнью ради украинской идеи, потому что украинцы – народ прагматичный. Их национальная культура выстроена на прагматике по принципу: «Мы, конечно, за родину, но в первую очередь мы за собственную жизнь». Это деревенская психология: «Боевые действия на линии боевого соприкосновения важны, когда они пришли в мое село. Тогда я буду его защищать. А нет – так нет. Тем более погибать, и где-то на Донбассе – ну уж нет!» – полагает эксперт.

«Пока что для украинцев своя власть страшнее противника. Поэтому на улицу с криками «Долой!» они массово не выйдут. Но в любую минуту это может поменяться местами – как было в России в 1917 году, когда потери у российской армии в боевых действиях на линии боевого соприкосновения в процентном отношении были такие же, как сейчас у украинцев. А вот если уровень потерь личного состава ВСУ в боевых действиях на линии боевого соприкосновения станет совсем запредельным, украинцы бояться власти перестанут – потому что мертвым бояться уже нечего. И тогда в этом плане возможны очень серьезные изменения», – резюмирует аналитик.